Игры теней - Страница 2

Стоящий за спиной человек, убедившись, что арестованный не собирается реагировать, не спеша прошёл к свободному стулу и, бросив на стол папку с бумагами, уселся. Медленно подняв глаза, вошедший окинул мужчину пустым, бездумным взглядом и снова уставился в стол. Не обращая внимания на арестованного, он раскрыл папку и принялся что-то не торопясь читать. Продолжая сохранять молчание, снова быстро взглянул на мужчину, чтобы убедиться, что видит его впервые. Наконец, хозяин положения отложил папку и, подняв голову, тихо сказал:

— Интересный вы человек. Не хотите спросить, зачем вас сюда привезли?

— А в этом есть смысл? — ответил он вопросом на вопрос.

— Разве вам это не интересно?

— Интересно. Но, думаю, вы и сами мне сейчас всё расскажете.

— Вы так думаете? — иронично усмехнулся мужчина.

— А какой тогда смысл устраивать весь этот спектакль? Кандалы, наручники, допросная. Главное — с самого начала внушить арестованному страх и неуверенность в будущем.

— Похоже, вас развлекает такое положение вещей, — буркнул мужчина, заметно помрачнев.

— Ну, веселья во всём этом мало, — пожал он плечами. — А хуже всего то, что вся эта комедия не имеет никакого смысла. Я даже имени своего вспомнить не могу. Такое впечатление, что мне мозги ватой переложили. Так что вы напрасно старались.

— Побочный эффект нашей фармакологии, — злорадно усмехнулся мужчина. — Это пройдёт. А имя ваше я вам могу назвать. Это не сложно. Хотите?

— Был бы вам очень признателен. Не хочется думать, что я человек без имени.

— Ну и хорошо. Тогда начнём. Итак, Исмаил бен Ашраф ибн Бейли. Родился в секторе Халифата, сирота, воспитывался в приёмной семье. Окончил среднюю школу, получил диплом в британском секторе и степень по компьютерным технологиям в американском секторе. С семнадцати лет являетесь активным членом организации «Народная свобода». С двадцати — руководитель ячейки. Принимал участие в нескольких акциях. Арестован впервые.

— Странно, — медленно протянул арестованный, в мозгу которого стремительно начали мелькать какие-то образы.

— Что именно вам странно? — не понял следователь.

— Странно, что задерживают меня впервые, а сведения вы зачитываете так, словно это всё уже доказано в суде. Вы уверены, что это моё досье?

— Абсолютно. ДНК-карта всё это полностью подтвердила. Так что из этого заведения вы отправитесь только в одну сторону. На каторгу. И ни один адвокат этого не изменит. В данном случае изменить можно только срок.

— И как сильно он может измениться? — проявил он вялый интерес.

— С пожизненного на тридцать лет заключения. Вам сейчас двадцать семь. В пятьдесят семь вы можете выйти на свободу, если…

— Если что?

— Если начнёте сотрудничать с нами.

— Это значит — стучать на тех, с кем я много лет подряд боролся с вами и вашими законами?

— Стучать? — удивлённо переспросил следователь. — Нет. Это бессмысленно. Всё проще и сложнее одновременно. Вы даёте согласие на добровольное мнемосканирование, и я указываю это в вашем деле. Отказываетесь — и я также вношу ваше решение в дело. Но потом, когда вас осудят и направят на планету тюремного типа, вы снова попадёте в наши руки, и тогда у нас не будет ни одной причины сделать всё осторожно. Понимаете, вы можете и не пережить этой процедуры.

— А если я дам такое согласие, вы постараетесь сделать всё аккуратно? Простите, но я вам не верю.

— Напрасно. Добровольное мнемосканирование — процедура деликатная, и если пациент идёт на неё добровольно, то наши специалисты применяют специальные препараты, подавляющие его волю. Отсутствие сопротивления — залог того, что вы останетесь в своём уме и живы. А в случае насильственного вторжения подобные препараты становятся ненужными. И значит, взломанное сознание может привести к смерти или к тому, что вы превратитесь в слюнявого идиота. А возиться с овощами нам просто некогда.

— Хотите сказать, что так или иначе вы своего всё равно добьётесь?

— Именно.

— А нельзя обойтись без него? Если я сам вам всё расскажу?

— Простите, но в вашем случае эта процедура обязательна. Из-за особой опасности вашей организации и вас самого.

— Я опасен? — с интересом спросил арестованный.

— И весьма. Впрочем, это вы и сами скоро вспомните. А сейчас меня интересует ваш ответ на заданный вопрос.

— Вы про сотрудничество?

— Да.

— Странный выбор. Согласиться на моральное изнасилование и выйти на свободу через тридцать лет, или отказаться, подвергнуться всё тому же изнасилованию — и умереть.

— Думаю, при вашем образе жизни вы должны были быть готовы к чему-то подобному. Но не надо забывать, что в современном мире пятьдесят семь лет — это даже не старость. Препараты фиксации возраста можно получить даже в халифатском секторе пространства.

— Согласившись, я умру, едва переступив порог шлюза после освобождения. Так что выхода у меня просто нет.

— Поверьте. К тому моменту, когда вы покинете планету, вашей организации и ваших соратников уже не будет. Скажу больше. Есть приказ с самого верха: вашего главаря живым не брать ввиду его особой опасности.

— Думаю, у вас это и не получится.

— Почему? — быстро спросил следователь.

— Отец никогда не сдастся властям. Скорее он сделает так, чтобы забрать с собой как можно больше нападающих.

— Мы знаем, что все его дома и машины, на которых он передвигается, заминированы. Но и у нас есть способы сделать так, чтобы эти взрывчатки не сработали. Техника давно уже шагнула вперёд, так что даже вы, со своим знанием компьютерных технологий, удивитесь.